«Abrams-kaput». Финишная прямая.

Часть 4. Сделано в Нижнем тагиле

Давайте на минуту вернёмся к «объекту 186». Тагильчане тоже поставили на него 2В-16. Но с одним существенным отличием. На этой машине МТО моноблочным не был. И система охлаждения была выбрана собственной разработки, вентиляторная.

В процессе работы оказалось, что для нормального охлаждения двигателя требуется значительное увеличение фронтальной поверхности радиаторов охлаждения. Для этого пришлось кардинально менять кормовую часть машины. Крышу МТО несколько удлинили, а кормовой лист наклонили под достаточно большим углом. В конструкцию было внесено ещё более десятка мелких доработок.

Испытания опытного образца показали, что этот двигатель достаточно перспективен, особенно при успешном решении вопросов охлаждения.

Это с одной стороны. А с другой стороны, полученные результаты ясно показали: для модернизации танков, выпускаемых серийно, такую двигательную установку использовать нельзя.

Чтобы конструкция стала более «земной» тагильские конструктора потребовали от разработчиков двигателя сократить до 12 число цилиндров, «обрезав» для этого одну из «Х-образных» секций и несколько увеличить его мощность. Парадоксальная ситуация: имея 16 цилиндров, этот двигатель по своим удельным показателям на тот момент являлся одним из худших в мире.  А после его усекновения до 12, становился по тем же показателям, одним из лучших.

Двигатель был переработан и установлен на «объекте 187», затем на «объекте 195». В процессе испытаний конструкторы УКБТМ выяснили, что оптимальное охлаждение дизелей такого типа требует наличия двух, а лучше – трёх вентиляторов. С огромным трудом в этом убедили главного конструктора проекта, и второй вентилятор на танке появился.

Повышение температуры используемого в системе охлаждения теплоносителя (на «195») потребовало кардинальной переработки конструкции вентиляторов. Вопрос был решён успешно, и получившаяся конструкция заняла своё место на Т-90А (Т-90МС).

В нашем повествовании получился маленький временной скачок. «187» разрабатывался в конце восьмидесятых, а «195» уже в двухтысячных. Что же происходило с НИОКР по «танку XXI века» в эти годы?

В 1990 ГАБТУ во взаимодействии с главкоматом СВ ВС СССР, при активном участии НИИИ БТВТ № 38 (Кубинка) проводили комплексное изучение трёх ведущих танковых КБ СССР (Харьков, Ленинград, Тагил) по созданию танка будущего.

Харьковчане предоставили полный комплект отработанной конструкторской документации на «объект 477А», представлявший собой глубокую модернизацию «объекта 477». Ленинград – «объект 299». Тагил – версию модернизированного «объекта 187» - «объект 187А».

Заказчиков впечатлил харьковский проект. Присутствовавших конструкторов – ленинградский. Высочайшую оценку «объекту 299» выставил даже главный конструктор тагильского КБ, Поткин Владимир Иванович.

Но красивые чертежи требовалось воплотить в металле. А этот процесс обещал быть для того же «477А» весьма длительным. Даже, несмотря на то, что существовало достаточно большое количество экспериментальных образцов этого танка. Фактически машина была сырой и ненадёжной.

В отличии от первых двух «187А» был практически готов к запуску в серию. Тем более, что эта машина обладала и скрытыми достоинствами. На ней установили ИУС-В. Полностью отлаженную и работоспособную! Для примера – у харьковского «Молота» ТИУС не имела ни одной работающей подсистемы. Даже подсистемы запуска двигателя.

Решение, единственно возможное в то время, можно отнести к «соломоновым». Тактический вариант развития: совместный проект – шасси «187А», двигатель – харьковский 6ТД-2. Стратегический вариант: доводка проекта «477А» в рамках перспективной ОКР «Белка» это решение устраивало всех: и нового главного конструктора харьковского завода Борисюка М.Д., и главного харьковского двигателиста Рязанцева Н.К. и, безусловно, представителей Нижнего Тагила.

Особенно хочется отметить позицию именно харьковских двигателистов. Они, в минимальные сроки, создали требуемый двигатель, имеющий промежуточный вал отбора мощности. (Их аналоги украинские танкостроители ставят сейчас на экспортные танки). Причём в четырёх (!) вариантах компоновки МТО с дизелем 6ТД-2.

Но, столь многообещающее сотрудничество в 1991, в связи с развалом Советского Союза, было полностью свёрнуто. ЧТЗ прекратил выпуск танков Т-72, танковое КБ на этом заводе ликвидировали. С 1992 года Т-80 прекратил выпускать и омский завод.

Остро встал вопрос об элементарном выживании омского танкового КБ, которое изначально занималось только вопросам сопровождения серийного производства.

Ситуация в Ленинграде была ненамного лучше. Кировский завод свернул производство танков даже раньше, чем Омск. Логика развития событий диктовала, что все разработки должны уйти в Питер. Но… Почему выбор остановился на уральском заводе, я доподлинно сказать не могу. Скорее всего здесь опять сыграл ведущую роль «человеческий фактор». Тандем Россель – Ельцин (?)

Как бы то ни было, но всё российское танкостроение оказалось сосредоточено на Урале, на мощностях Нижнего Тагила.

Кубинка и ГАБТУ с учётом сложившейся ситуации формировали новый пакет требований к «танку второго тысячелетия». За основу был взят «объект 477А» с полным использованием наработок, полученных в процессе создания «объекта 187».

Для поддержания завода на плаву, летом 1992 года принимается три важнейших решения:

• МО России выкупает у завода ВСЕ готовые экспортные танки Т-72, которые, к тому времени, не были отгружены заказчикам;
• Принимается решение по «объекту 188». В октябре 1992 года он принимается на вооружение под индексом Т-90.
• УВЗ получает перспективное ТТЗ, согласно которому УКБТМ поручено создание «танка Т-95», в рамках которого заводу передаются все наработки по «объекту 477А».

Именно этот факт используют отдельные господа в Украине, заявляющие о том, что «Россия украла украинские разработки».

Но давайте разберёмся в этом вопросе беспристрастно. Заказчиком, оплачивающим работы по проекту «477», выступало министерство Обороны СССР. МО РФ – его прямой правопреемник. Следовательно, оно имеет право распоряжаться полученными результатами по своему усмотрению. Да и позаимствовать, по большому счёту. в этих материалах было практически нечего. Единственное, в чём эти документы реально помогли, так это в том, что позволили изучить и не допускать в дальнейшем ошибок, совершённых харьковчанами.

Смотрите сами. На начало работ УКБТМ уже имел:

1. почти полностью отработанное МТО, изначально ориентированное под российский двигатель,
2. полностью отработанный ИУС, более компактный и надёжный, чем у харьковчан,
3. автомат заряжания,
4. активно велись работы по созданию новой танковой пушки, с широким ассортиментом боеприпасов для неё,
5. практически на половину были уже выполнены проектные работы по новому прицельному комплексу.

Да и общая компоновка танка отличается достаточно серьёзно. В «477»члены экипажа размещались раздельно. Механик-водитель слева спереди (напрашивается аналогия с «785») в первом варианте, и спереди по центру между двумя боеукладками (!). а наводчик и командир танка находились в кабине башне низкого профиля и были разделены барабаном с выстрелами. А вокруг них размещались… топливные баки.

В «195» была предусмотрена единая защитная капсула для экипажа, которая находилась в носовой части машины и была вплотную придвинута к пакету мощной комбинированной защиты. Если говорить образно, то она пряталась за ним, как пехотинец за бруствером.

Обитаемое отделение конструктивно разделено с:

• отсеком для боекомплекта, который разместили в полностью автоматизированной боеукладке,
• топливными баками,
• отсеком МТО.

В проекте реализован полностью необитаемый боевой модуль, пушка находится целиком вне корпуса. А в «477» башня обитаемая и пушка находится в ней, пусть и частично.

В отличие от «477» «объект 195» имел кроме основного, комплект мощного вспомогательного оружия.

Вывод прост. Ни о каком «воровстве» речи идти не может.

Работы над «объектом 195» шли достаточно тяжело. Главная причина – катастрофическое недофинансирование. Стабильное на первом этапе, оно затем становилось всё более нерегулярным и существенно сократилось по объёмам выделяемых средств. Первыми последствия этого ощутили предприятия-смежники. Практически распался коллектив СКБ «Ротор». В результате всю работу пришлось восстанавливать практически с нуля. Точно так же дела обстояли с прицелами и СУО, с боеприпасами и новой пушкой…

Требования полученного ТТЗ были очень высокими, значительно перекрывающими всё, что уже было на «477» и на всех существующих танках мира. Причём с запасом на годы вперёд. Требовалась высочайшая степень новизны реализуемых идей. Чтобы выполнить их требовались конструкторы и кардинальное техническое переоснащение КБ и танковых заводов. А вы вспомните те годы… Практически все предприятия «оборонки» сидели в безнадёжных должниках, еле-еле сводили концы с концами или уже были к тому времени «прихватизированы» и благополучно ликвидированы. Её состояние прекрасно продемонстрировала война в Чечне. А дефолт 1998?!

Но даже в этих условиях люди думали о будущем. Давайте вспомним о них и низко поклонимся за то, что они смогли сохранить российскую танковую промышленность.

Вот те три человека. которым Россия обязана этим:

• генерал Маев Сергей Александрович, возглавивший ГАБТУ в 1995 году;
• Малых Николай Александрович, генеральный директор УВЗ с 1997 года;
• Поткин Владимир Иванович, главный конструктор УКБТМ.

Часто задают вопрос. За счёт чего они добились этого?

Ведь первый контракт на экспорт Т-90С появился не так давно. А как выживали танкостроители до него? Тот же маев. К примеру. К 1987 году уже разуверился в том, что танковую отрасль можно будет возродить. Поэтому Н.А.Малых потребовалось приложить немалые усилия для возрождения веры и организации конструктивного взаимодействия.

Потом… только сила воли этих людей, их вера, способность убеждать других в необходимости работать «за спасибо», в долг. Большинство россиян в это время плевать хотело на государство и решало исключительно собственные вопросы. и винить их в этом достаточно сложно.

А эта тройка научилась распределять и перераспределять имеющиеся скудные ресурсы. Уже в те годы и Малых и Поткин думали о… «экспортном потенциале» «объекта 195». В это время безденежья и неуверенности в дне завтрашнем, они прорабатывали программу технического переоснащения завода под выпуск нового танка. темпы НИОКР, безусловно, сократились в разы. Но работа шла постоянно!  И к 2000 году УКБТМ было полностью готово к созданию первого опытного экземпляра новой машины. Но уже без своего главного конструктора, который 13.05.99 скончался в своём кабинете от сердечного приступа…

Впереди сентябрь. Устроители выставки анонсировали, что на ней впервые будет показана «Армата». Её возможный внешний вид уже неоднократно предлагался вниманию читателей профильных страниц интернета (безусловно, в видении авторов указанных материалов). Мне хочется познакомить вас с 3D моделью, созданной на основании взгляда на конструкцию новой машины Алексея Хлопова.

А это стендовый макет, фотография которого недавно появилась на канале Росинформбюро.

Поделитесь с друзьями: